Рубрики Этoт сeмeйный сoюз зaрoдился нa сдaчe кaндидaтскoгo минимумa в aспирaнтуру НИИ тeoрии и истoрии исскусств. Нa прoтяжeнии нeскoлькиx лeт Пoдстaницкиe сумeли сoбрaть уникaльную кoллeкцию и пoстoяннo сoтрудничaют с музeями, в чaстнoсти прoвeли дeсятки выстaвoк сoвмeстнo с мoскoвским музeeм A.С. Пушкинa. Тeпeрь oни прeдстaвили бoлee 100 прeдмeтoв — пoртрeтную, миниaтюрную, пeйзaжную, жaнрoвую живoпись и грaфику, фaрфoр. Всe экспoнaты связaны с пушкинскoй эпoxoй, ближним и дaльним кругoм глaвнoгo пoэтa Рoссии.
Выстaвку нaзвaли «Нaшa Пушкиниaнa». Кaкaя-тo чaсть прeдстaвлeнныx нa нeй произведений находились в коллекции знаменитого танцовщика и хореографа Сержа Лифаря, называвшего свое собрание «Моя Пушкиниана».
В одном из залов представлен прижизненный портрет Петра I в латах, с лентой ордена Св. Андрея Первозванного. Написан он неизвестным художником начала XVIII века и пополнил в свое время собрание Лифаря. Несколько работ из коллекции Подстаницких связаны с южной ссылкой Пушкина. Среди них — «Пушкин во дворе Бахчисарайского дворца» Никанора Чернецова, написанный в 1837 году, вероятно, под впечатлением от гибели поэта. С Пушкиным художник был знаком, а его картина «Кавказ. Вид Дарьяльского ущелья» находилась в рабочем кабинете поэта. Эта работа участвовала в Пушкинской выставке в Париже в 1937 году, находилась в коллекции Сергея Лифаря и приобретена Подстаницкими на европейском аукционе.
С Крымом связана и серия рисунков европейского пейзажиста Карла Боссоли, жившего и работавшего в России до начала 1840-х. Он был придворным художником князя Воронцова, и в его работах мы видим имение в Мисхоре, принадлежавшее герою войны 1812 года генералу Л.А. Нарышкину, двоюродному брату Воронцова.
К. Боссоли. Интерьер в крымском имении Л.А.Нарышкина Мисхор. 1842 год. Предоставлено пресс-службой Государственного музея А.С. Пушкина
В «Онегинском» зале представлены акварельные портреты современников Пушкина, написанные Александром Брюлловым, Петром Соколовым, Владимиром Гау. Среди них — портреты русских полководцев и графини Натальи Зубовой — единственной дочери Суворова, которую он ласково называл Суворочкой. После кончины отца и мужа, имея огромное состояние, она посвятила себя воспитанию шестерых детей, скромно жила в своем московском доме. Зимой можно было увидеть ее дочерей, разгребающих во дворе снег. Сохранилось воспоминание о том, как в 1812 году, когда обоз Натальи Александровны был задержан французской армией, подступавшей к Москве. Узнав, что перед ними дочь Суворова, солдаты пропустили её, отдав воинские почести.
В Угловой гостиной представлена коллекция миниатюрного портрета, весьма популярного в пушкинскую эпоху. Есть в ней и изображения женщин, восхищавших Пушкина, в частности княгини Елизаветы Воронцовой и ее младшей сестры Елизаветы, в доме которых на Пресне поэт не раз бывал. В одном из сохранившихся альбомов Елизаветы Ушаковой он сделал записи, в том числе написал свой знаменитый «Донжуанский список».
Пространство Садового павильона, располагающегося рядом, коллекция Подстаницких занимает целиком. Эта часть экспозиции называется «Домик коллекционера». А представлены там портрет матери русской импрессионистки Елены Киселевой, работы Владимира Боровиковского — сына знаменитого Луки Боровиковского, Эмиля Жан Ораса Верне, которого ценил Николай I. Внимание привлекает необычный «Портрет коня офицера Свиты Его Императорского Величества» , написанный в 1849 году русским баталистом немецкого происхождения Александром Швабе.
Виллибальд Рихтер – венский художник-акварелист и пейзажист первой половины XIX века – много путешествовал по Польше и России. Его акварели «Крым. Вид на усадьбу с моря» и «Крым. Усадьба» написаны в 1829 году. К этому же году относятся и «Крым. Две дамы, прогуливающиеся на берегу» из серии, запечатлевшей одну из первых поездок семьи императора Николая I в Крым. Здесь же портрет великой княжны Ольги Николаевны Владимира Гау. Дочь императора Николая I знала Пушкина и описала в мемуарах обстоятельства его смерти. Тяжеловесные чугунные часы «Вильгельм Телль» изготовленные на Олонецких металлургических заводах в 1834 году.
фото: Светлана Хохрякова
Коллекционер Сергей Подстаницкий в Садовом павильоне.
До официального открытия выставки, когда картины еще перевешивали, формировали пространство, нам далось поговорить с Сергеем Подстаницким, который пришел посмотреть, как расположились его раритеты в новых интерьерах.
— На этой выставке, кто для вас первичен – Лифарь или Пушкин?
— Конечно, Пушкин. Лифаря здесь не так много — три или четыре предмета с лифаревским происхождением. Но получилась перекличка. От Лифаря мы получили самые значительные вещи, связанные с Пушкинианой, в первую очередь, это «Пушкин в Бахчисарайском дворце» Чернецова – вещь, созданная фактически сразу после смерти Александра Сергеевича по натурным впечатлениям. Она была в коллекции Лифаря и на Пушкинской выставке 1837 года в Париже. Илья Зильберштейн публиковал ее в советское время в «Парижских находках», потом она потерялась. А нашлась, благодаря наследникам вдовы Лифаря, которые выставили ее на небольшом швейцарском аукционе. Видимо, вытащили содержимое чердака или подсобных помещений. Многие вещи были неправильно атрибутированы или же не были атрибутированы вообще, как картина Чернецова, фигурировавшая на аукционе как «Вид города Черновцы». Произошло это, потому, что на обороте рукой Лифаря была сделана надпись: «Чернецов». Пригласили, скорее всего, специалиста, который умел читать по-русски, и он прочитал это как Черновцы. Большинство представленных здесь работ приобретено на европейских аукционах.
— Какая взаимосвязь между Пушкиным и Лифарем?
— Пушкин достался Лифарю по наследству от Дягилева. Дягилев обожал Петра I и Пушкина, и его любовь передалась Лифарю. Он продолжил дело Дягилева, любил и популяризовал эти две исторические личности. Наверное, таким образом, сублимировалась любовь Лифаря к самому Сергею Дягилеву, который многое для него сделал.
— Это были спонтанные приобретения?
— У Лифаря был целеноправленный поиск. Он искал пушкинские раритеты по всей Европе. Какая-то их часть досталась ему от Дягилева, но, видимо, не так много. Гораздо больше он собрал сам, имея гонорары и возможность покупать о вещи у русской эмиграции.
— И вы свою коллекцию периодически выставляете?
— Мы участвую в самых разных выставках в музеях страны. Только-только в Эрмитаже закончилась одна из них, посвященная Потемкину, куда мы давали несколько потемкинских вещей. Где-то раз в год организовываем более или менее большую экспозицию совместно с каким-то музеем. Позапрошлой зимой была большая выставка портретов из нашего собрания в музее-заповеднике «Царицыно».
— Сами проявляете инициативу?
— По-разному. Музейные сотрудники не могут знать все. Если мне становится известно, что кто-то из дружественных музеев и научных сотрудников делает экспозицию по какой-то теме, то почему бы не предложить что-то достойное, способное украсить экспозицию. С музеем Пушкина мы давным давно дружим, принимали участие во многих их выставках, давали отдельные предметы, чтобы заполнить лакуны. Поскольку по пушкинской тематике у нас довольно много интересного, захотелось сделать выставку, посвященную Александру Сергеевичу и его эпохе.
— В чем ваш интерес? Можно ведь и дома любоваться своей коллекцией. Важно показать свои сокровища людям?
— Хвастаться, конечно, приятно. Это же один из факторов, который движет любым коллекционером. Просто что-то найти и приобрести — это полдела. Хочется, чтобы кто-то еще это увидел, оценил, восхитился и даже покритиковал, дал ценный совет. Фактор хвастовства довольно важен.
— Вы интересуетесь и старой Москвой?
— Старой Москвой я интересовался всегда. Мы живем на Покровке и у нас есть на фейсбуке виртуальный «Музей Покровки и окрестностей». Частично мы публикуем там те вещи, которые находятся в нашей коллекции – фотографии, причем, не только местности, но и людей, которые фотографировались на Покровке в начале и середине XX века, в сталинские времена. Все это любопытно, по крайней мере, для меня.
— Что-то еще можно найти?
— Конечно. Что касается краеведческого материала, то его очень много. Появилось огромное количество аукционных интернет-площадок, куда профессионалы, а иногда просто владельцы, выставляют хорошие вещи и антикварный хлам. Мы их отслеживаем и что-то покупаем. Если людям это не нужно, то почему не сконцентрировать это в наших руках?
— . . ..